Чем больше я изучать, тем я меньше много
В лицее есть два человека, которые меня люто бесят. Ну, вернее, одна бесит, другая раздражает.
Одна, Ксюша, постоянно лезет обниматься и, мать ее, някает. Да, если раньше я к няканью относилась нейтрально, то теперь исключительно плохо. Да, я правда люблю, когда меня тискают и обнимают...Но когда это делают люди, с которыми я общаюсь. С которыми я разговариваю, имею некоторые общие интересы, жизнью которых я интересуюсь. Которыми я, в конце-то концов, доверяю. Когда же ко мне лезет человек, на жизнь которого мне, в общем-то, пофиг, и который мне не особо нравится, - это трындец. Более того, когда этот человек еще някает и заглядывает радостно в глаза, будто я сейчас счастливо някну в ответ и кинусь в объятия. Ага, хрен. Скоро даже моя воспитанность кончится, и я на кого-то наругаюсь.
Вторая, Юля, до сих пор находится в счастливом и наивном состоянии ума. Я все понимаю, лишний вес и т.д., но это далеко не повод для того, чтобы на каждое чье-либо слово придумывать по стопицот самых разных историй. Да и ладно бы правдоподобных, так нет, в них всегда появляется либо родственник, либо знакомый, который делает даже не просто какую-нибудь фееричную бредятину, а ведет себя как безмозглый малолетний придурок. И да, Юля всегда оказывается, по ее мнению, самой крутой. Она ругается на кого-нибудь, но не матом, нет, а детскими обзывалками типа "да ты чемоданчик с глазами, дурак!". И она постоянно хихикает, когда рассказывает. Божебожебоже, я рассказы наподобие классе в 6-7 иногда сочиняла, да и то они были более правдоподобными, а не такой херней. Она до сих пор свято верит в то, что то детское отношение к жизни - правильное. То бишь в то, что быть панком - круто, любить черепа, кости, вытекшие мозги, будто это плюшевый мишка, и хотеть стать патологоанатомом - круто, выпендриваться и постоянно орать абсолютно без причины что-то вроде "да я ему треснула\тресну" - типа тоже круто.
Хауса на вас нет!
А еще мне надо научиться-таки носить сумку на левом плече, а то правая больная рука уже начинает слегка побаливать. И ведь если заболит, я опять месяц не смогу поднимать руку выше груди.
Одна, Ксюша, постоянно лезет обниматься и, мать ее, някает. Да, если раньше я к няканью относилась нейтрально, то теперь исключительно плохо. Да, я правда люблю, когда меня тискают и обнимают...Но когда это делают люди, с которыми я общаюсь. С которыми я разговариваю, имею некоторые общие интересы, жизнью которых я интересуюсь. Которыми я, в конце-то концов, доверяю. Когда же ко мне лезет человек, на жизнь которого мне, в общем-то, пофиг, и который мне не особо нравится, - это трындец. Более того, когда этот человек еще някает и заглядывает радостно в глаза, будто я сейчас счастливо някну в ответ и кинусь в объятия. Ага, хрен. Скоро даже моя воспитанность кончится, и я на кого-то наругаюсь.
Вторая, Юля, до сих пор находится в счастливом и наивном состоянии ума. Я все понимаю, лишний вес и т.д., но это далеко не повод для того, чтобы на каждое чье-либо слово придумывать по стопицот самых разных историй. Да и ладно бы правдоподобных, так нет, в них всегда появляется либо родственник, либо знакомый, который делает даже не просто какую-нибудь фееричную бредятину, а ведет себя как безмозглый малолетний придурок. И да, Юля всегда оказывается, по ее мнению, самой крутой. Она ругается на кого-нибудь, но не матом, нет, а детскими обзывалками типа "да ты чемоданчик с глазами, дурак!". И она постоянно хихикает, когда рассказывает. Божебожебоже, я рассказы наподобие классе в 6-7 иногда сочиняла, да и то они были более правдоподобными, а не такой херней. Она до сих пор свято верит в то, что то детское отношение к жизни - правильное. То бишь в то, что быть панком - круто, любить черепа, кости, вытекшие мозги, будто это плюшевый мишка, и хотеть стать патологоанатомом - круто, выпендриваться и постоянно орать абсолютно без причины что-то вроде "да я ему треснула\тресну" - типа тоже круто.
Хауса на вас нет!
А еще мне надо научиться-таки носить сумку на левом плече, а то правая больная рука уже начинает слегка побаливать. И ведь если заболит, я опять месяц не смогу поднимать руку выше груди.