Вот и все, Никита уже мчится в Питер на поезде, и увидимся мы через месяца полтора уже после сессии.
Все так...меняется, когда он приезжает. За те месяцы, что мы проводим порознь, привыкаешь жить без этого буйства эндорфинов, чувства комфорта и такого личного счастья, которое возникает только тогда, когда прижимаешься к любимому человеку, без этого ощущения легкости в общении и просто без всех этих прикосновений и нежностей. Сначала это кажется кошмарным существованием, затем становится вполне сносным, затем мозг окончательно привыкает к отсутствию любимого человека рядом и ставит вещи, которые в списке вещей, делающих меня счастливыми, стоят после всего, что связано с Никитой, на одну планку как раз со всем, что связано с Никитой. И вроде жить становится немного легче. Хотя скучаешь все сильнее и сильнее даже несмотря на это. И вот, привыкаешь жить вот так, с некоторой подменой ощущений, а потом в назначенное время приезжает он и вместе с ним все, что было загнано сознанием в уголок. А это значит, что даже самые классные события, случившиеся в последнее время, из ярких и красочных превращаются в монохромные по сравнению с тем, что творится со мной, когда он рядом.
А потом он снова уезжает, и я, как сегодня, некоторое время почти физически чувствую, что часть меня (между прочим, большая по размерам) уезжает вместе с ним. Может, эта часть меня и есть он, но сам факт, что я чувствую, как этот кусок отрывается от меня, как тянутся, не желая рваться, жилы и кровеносные сосуды. Приходится брать себя в руки и снова становиться несколько сильней духовно.
Это даже не жалоба, а просто потребность описать свое состояние.